Основополагающей практической задачей экспертов-почерковедов является идентификация личности исполнителя конкретного рукописного текста и подписи при проведении почерковедческой экспертизы текста.

Установление подлинности подписи, то есть факта выполнения ее тем лицом, всегда имело очень большое значение в правоприменительной практике.

В последние десятилетия в связи с изменениями в экономике этот вопрос в России приобретает особую актуальность.

Выявление факта подделки подписи может привести к возбуждению уголовного дела и в последующем к наказанию виновных в совершении преступления лиц, а в гражданском судопроизводстве может сыграть важную роль в установлении истины в споре.

Решением идентификационных вопросов изо дня в день занимаются эксперты-почерковеды различных экспертных учреждений России. При этом судебные эксперты в России опираются на теорию судебно-почерковедческой идентификации и научную методику, созданную в 60-70-е годы XX века.

История российского почерковедения имеет глубокие корни и основывается на трудах великих российских криминалистов, таких как Е.Ф. Буринский (автор термина «судебное почерковедение»), С.М. Потапов, А.И. Винберг, Н.В. Терзиев и многие другие.

Но только в 1967 г. в первом выпуске Трудов ЦНИИСЭ под редакцией А.Р. Шляхова была опубликована обобщающая систематизирующая накопленный материал работа почерковедов А.И. Манцветовой и В.Ф. Орловой, а также физиолога И.А. Славуцкой «Теоретические основы судебного почерковедения».

Монография В.Ф. Орловой, ведущего специалиста в области судебного почерковедения в России, основоположника теории идентификации почерка, «Теория судебно-почерковедческой идентификации» содержит весь эмпирический и экспериментальный материал, накопленный экспертами. Создание научной базы позволило сформировать в России профессиональную экспертную школу, которая и сегодня является основной для подготовки профессионалов-почерковедов.

С развитием международных связей в разных странах мира специалистам в области почерковедения (в некоторых это эксперты-графологи) все чаще приходится сталкиваться с проблемой исследования рукописных текстов или подписей, выполненных на иностранном языке, незнакомой письменностью. Ряд экспертов уже высказали свою позицию по этому поводу. В частности, С. Миттал и В. Сехгал пришли к выводу, что:

«...экспертам, не знающим языка, обычно следует избегать давать заключение, поскольку сравнивают подобное с подобным.
При незнакомой письменности задачи сравнения приобретают особую сложность в отношении выявления одинаковых букв и слов из-за многообразия индивидуальных навыков упрощения и видоизменения.
Даже стандартные прописи не дают различных упрощенных и видоизмененных начертаний букв в их начальном, среднем и конечном положениях в языке. В такой ситуации изучение способа выполнения букв и фиксация характера и масштабов естественных вариаций для той или иной буквы становятся весьма затруднительными.
Одно дело - найти букву и сравнить ее, но совершенно другое дело - оценить характер и масштабы естественных вариаций для той или иной буквы в тексте, выполненном незнакомой письменностью...».

Авторы отмечают, что, по их мнению, к проведению исследования всегда следует привлекать лингвиста и, при необходимости, должен существовать механизм получения регулярной помощи от экспертов, знающих данные виды письменности.

Ответ на аналогичный вопрос когда-то был дан известным советским ученым А.Р. Лурией в работе «Очерки психофизиологии письма». Только владеющий русским языком специалист может правильно понять и оценить рукописные материалы на русском языке.

Однако нельзя не согласиться и с позицией зарубежных исследователей, которые предлагают в каждом конкретном случае эксперту самому решать задачу.

В России существует понятие частной экспертной методики, которая также может быть результатом конкретного научного изыскания, но при этом выводы эксперт чаще всего делает в вероятностной форме. При таком подходе, иностранным экспертом может быть исследован рукописный текст на русском языке (без переводчика или с ним), если выводы будут сделаны лишь в предположительной форме.

Проблема исследования иностранным экспертом «русской подписи»

Подпись в отечественной криминалистической литературе определяется как «особый вид рукописи, отражающий фамилию (иногда и имя, отчество) лица в виде букв или условных письменных знаков и имеющий удостоверительное назначение", или как "рукопись, выступающая в качестве личного (удостоверительного) знака ее исполнителя или рассматриваемая как таковая».

Таким образом, становится понятно, что подпись является вторичной по отношению к почерку, или последующей графической программой, реализуемой с помощью системы движений.

Это подтверждается возрастными периодами формирования подписи, более поздними, чем формирование почерка.

Для экспертов подпись представляет наиболее сложный объект криминалистического исследования в силу своей краткости.

Следует уточнить, что под «русской подписью» подразумевается подпись, которая выполняет лицо, обучавшееся по русским прописям, имеющее скорописный вариант почерка на данном языке и сформировавшее свою подпись на основе такого навыка.

То есть наличие у лица «русской подписи» не обозначает его национальную принадлежность.

Гражданин любой национальности, для которого русский язык был родным (или одним из родных языков) и который формировал свою подпись как личный удостоверительный знак на основе русской письменности, может иметь «русскую подпись».

Этот вопрос ранее не являлся предметом исследования ученых-почерковедов России, однако в последние десятилетия он становится не просто интересным, но актуальным и злободневным.

О развитии и изменении «русской подписи»

Ученые выделяют четыре основные этапа исторического развития «русской подписи»:

1. XII-XVI вв. (период уставного и полууставного письма). В этот период можно говорить лишь о формальном существовании подписи. Записи, удостоверяющие личность на документах, по своему строению не отличаются от письма самих документов. В этом случае правильнее говорить не о подписи, а о собственноручной удостоверительной записи.

2. Конец XVII-первая половина XVIII в. В этот период, когда получило свое развитие скорописное письмо, достаточно массово встречаются подписи, в которых отображаются стабильно графические особенности. Подписи выполняются полной буквенной транскрипцией (т.е. состоят из буквенных обозначений фамилий), в их заключительных частях имеются росчерки в виде простых дуговых, петлевых элементов или конструктивно сложных систем элементов.

3. 2-я половина XVIII-XIX и начало XX века. Этот период можно назвать Золотым веком «русской подписи». Он характеризуется большим разнообразием «русских подписей», содержащих полную буквенную транскрипцию фамилии и росчерки различных видов - от простых до усложненных, с большим количеством движений. При этом росчерки являются строго заключительной частью подписи и располагаются слева или справа, снизу от нее, не закрывая содержательной.

4. 20-е годы XX века. Он характеризуется тем, что в послереволюционный период появляются подписи в виде сокращенных вариантов фамилий. Вначале это сокращения только на одну-две последние буквы. Эти подписи состоят из начальных букв фамилий и кратких, простых по конфигурации росчерков. Далее, уже в 40-е и последующие годы прошлого века, появляются подписи в виде аббревиатур, содержащие монограммы из первых букв фамилии, имени, отчества, и подписи, состоящие из нечитаемых штрихов и элементов без оформленных букв («безбуквенные» подписи). К этому времени филологическое понятие слова «подпись» по В.И. Далю уже не отвечало действительности.

Исследование подписей показало, что начиная с 20-х и в продолжение - в 40-х годах XX века в России наблюдается выраженное изменение отношения граждан к своей фамилии, происходит ее обезличивание. При этом прослеживается последовательный, целенаправленный уход от письменной самоидентификации (опознания по фамилии) через подпись, а позднее - понижение ответственности и уничтожение стратиграфии и преобладание вместо письменных обозначений логотипов. Не случайно в криминалистической литературе 60-х годов XX века появилась характеристика подписи как удостоверительного знака.