История мошенницы Мэри Берджесс Бейкер привлекательна своим диккенсовских духом. Жителей пасторально-идиллической английской деревушки, скучающих среди зелёных лугов и цветочных садов, увлёк и захватил экзотический Восток в лице прекрасной молодой дамы, выдававшей себя за принцессу. В эпоху моды на «Принцев и Нищих» людям так хотелось верить в чудо, что мошеннице очень легко удалось найти приют, а также привлечь к себе жадное до сказки внимание высшего света. Настоящий талант к перевоплощению, буйная фантазия, и даже склонность к лингвистике, «усугубили» популярность легенды о принцессе Карабу. Да, да, Карабу, именно так назвала себя бедная дочь сапожника Мэри Бейкер.

О том, как в городе появилась странная девушка

3 апреля 1817 года в местечке Алмонсбери (графство Глостершир на Юго-Западе Англии) появилась молодая девушка в странной одежде. Она произносила слова на незнакомом языке, поэтому сразу привлекла к себе внимание. Первым рискнул подойти к ней местный сапожник. Он и его жена сопроводили девушку в приют для бедных. О происшествии сообщили мировому судье графства Сэмюэлу Уораллу. Тем более, что один из его слуг был греком по происхождению и владел несколькими восточными языками.

В доме эсквайра Уоралла несчастную никто не понял. А когда судья и его жена попытались выяснить, если при ней хоть какие-нибудь документы, незнакомка после некоторого времени достала из кармана потёртый (по другим сведениям — фальшивый) шестипенсовик, полупенсовую монету и мыло, завёрнутое для сохранности в кусок ткани. Это всё, что было у девушки с собой.

В документах подробно описано, как выглядела незнакомка, появившись в Глостершире:

Ростом чуть более пяти футов, глаза чёрные, волосы каштанового цвета, кожа смуглая, следы от серёг в ушах, руки нежные, как будто непривыкшие к тяжёлой работе, манеры обходительные и мягкие.

На ней было чёрное шерстяное платье или нательная рубашка с муслиновым сборчатым воротником, чёрная полотняная шаль, превращённая в тюрбан, чёрно-красная шаль на плечах, чёрные кожаные туфли и чёрные чулки.

А между прочим, по английским законам того времени, бродяжка рисковала угодить в тюрьму или работный дом. А подозрительного иностранца могли счесть агитатором или диверсантом, что грозило высылкой далеко за пределы Англии…в Австралию. Поэтому мировой судья первоначально хотел отправить её для суда в Бристоль. Однако, посоветовавшись с женой, определил-таки девушку на ночлег в деревенскую гостиницу.

В гостинице девушка, видимо успокоившись, стала осматриваться. Увидев среди нарисованных на одном из панно фруктов ананас, она указала на него пальцем и дала понять, что узнала его, более того – он из мест, откуда родом и она. Далее – её поведение стало еще любопытнее. Незнакомке подали чай. Перед первым глотком она прикрыла глаза рукой и произнесла молитву на своём непонятном языке. Ложиться в постель девушка отказалась, показывая, что привыкла спать на полу. И перед сном она снова будто произнесла молитву неизвестному божеству.

Появление в городе незнакомки так растревожило Миссис Уоралл, жену мирового судьи, что она пришла к ней ранним утром. Увиденное её растрогала. Местный священник общаться с девушкой, показывая ей книги с картинками. Она жестами дала понять, что прибыла не то на лодке, не то на корабле откуда-то с Юга. Больше ничего.

Миссис Уоралл решила, что незнакомка заслуживает большего внимания и приютила её у себя. Безусловно, о доверии речи не шло, и жена мирового судьи пыталась и дальше выяснить имя девушки, понять, притворяется та или нет. Она даже обещала в награду еду, одежду и деньги.

Всё тщетно. Тогда Миссис Уоралл написала своё имя на бумаге и передала его незнакомке, повторив его несколько раз и показывая на себя. И, о чудо! Незнакомка её поняла. Оттолкнув бумагу, незнакомка несколько раз воскликнула: «Карабу!». После этого незнакомку перевели в бристольский офис мистера Уоралла и поручена заботам домоправительницы. Надо сказать, что сам мистер Уоралл, а также его слуга-грек, были весьма скептически настроены к «Карабу».

О том, как принцесса Карабу становилась известной не только в графстве, но и за его пределами

Весть о её появлении разнеслась достаточно быстро, и больница стала местом паломничества иностранцев всевозможного происхождения, наперебой пытавшихся выяснить, откуда она родом и на каком языке объясняется, но без всякого успеха.

Сохранились несколько писем о происходящих событиях. Вот, например, письмо моряка в адрес Мадам Уоралл, отправлявшегося вскоре на Мальту и неплохо знакомого потому с бассейном Средиземного моря и окружающими его странами:

Мадам,

(…) Мне кажется, что «Карабу» не имя Вашей гостьи (как то представляют газеты), а название её страны. Думаю, она происходит из бухты Карабу (Karabouh), что на восточном побережье Каспийского моря, принадлежащей Свободной Татарии. Она легко могла попасть сюда через Персидский залив, или ещё проще — через Чёрное море. Последнее мне представляется более вероятным, так как с начала текущего года множество (многие сотни) кораблей прошли через Средиземное море в европейские порты. (…) Ваша гостья, быть может, узнает это место на карте, или ей покажутся знакомыми названия близлежащих местностей. Предоставляю на Ваше благоусмотрение, мадам, решение как в этом случае поступить и льщу себя надеждой, что предоставленные мною крохи информации сослужат Вам добрую службу.

Ваш покорный слуга

Дж. С.

Однако все-таки нашелся человек, который якобы понял её язык. Вот что он заявил:

Карабу – аристократка. Она жила где-то на островах Индийского океана. Она была похищена из отцовского дома пиратами и, когда их корабль проходил недалеко от Бристоля, бросилась за борт и вплавь достигла берега. Португалец уверял, что её язык непонятен никому другому потому, что она говорит на смеси диалектов, характерной для побережья Суматры.

После этого даже скептик мистер Уоралл сдался. Он приказал доставить неизвестную назад в поместье.

В последующие десять недель дом Уораллов стал местом настоящего паломничества. Местное население толпами шло к дому мирового судьи.

Принцессу показывали гостям как экзотическую диковинку. Один из гостей был моряк, избороздивший Индийский океан вдоль и поперёк. Ему были известны обычаи Китая и сопредельных стран. Именно он, руководствуясь рисунками принцессы Карабу, смог восстановить и записать её историю.

Об истории принцессы Карабу, придуманной ею самолично

По словам девушки, она родилась на острове Явасу в Индийском океане, в семье высокопоставленного лица. Ее отец был китайцем по происхождению, а мать - «модинка» (малайской женщины).

Однажды она во время прогулки в саду своего отца на острове Явасу попала в руки пиратов под командованием некоего Чи-Мина. Принцессу схватили из-за выкупа. Отец пустился за ней в погоню. Сама принцесса, освободившись, расправилась с двумя из похитителей, заколов одного из них насмерть и серьёзно ранив другого.

Через несколько дней пленницу продали капитану Таппа Бу. Её доставили на бриг, который после долгого плавания доставил её до берегов Англии. Измученная дурным обращением, девушка прыгнула за борт и вплавь сумела добраться до берега.

На берегу она кое-как обменяла свою украшенную золотом одежду и тюрбан у некоей английской женщины на еду и одежду, в которой позже появилась в Глостершир.

Позднее, показывая ей рисунки, изображавшие флаги различных стран, и водя её рукой по бумаге, девушка пыталась показать родной остров. Он был где-то «неподалёку от Японии».

Изобретательность «принцессы» не знала границ. Она даже надиктовала своё словарь.

В следующие десять недель принцесса прекрасно себя чувствовала и, похоже, была довольна тем, что оказалась в центре всеобщего внимания. Ей предоставили ткани и портного, и она соорудила себе одежду в привычном вкусе — с рукавами чуть ли не до земли, широким вышитым поясом и тюрбаном, носила открытые сандалии с деревянной подошвой.

Позже, как видно, войдя во вкус, она постоянно дополняла и изменяла свой «рассказ». И даже слуга-грек, вначале отнесшийся к ней откровенно скептически, после того, как самозваная принцесса заболела тифом, оставил всякие сомнения и стал относиться к ней с заботой и сочувствием, словно пытаясь подобным образом извиниться за прежнее недоверие.

Девушка надо отдать должное - она до мелчайших деталей продумала распорядок дня. Например, каждый вторник обязательно посвящался посту, для которого она упорно пыталась попасть на крышу дома.

Раз в неделю принцессу Карабу возили в Лондон. В столице художник Бэрд написал её портрет. Сначала в карандашной технике, затем — в красках.

О разоблачении «принцессы»

Опытные путешественники, хорошо знающие тихоокеанские острова, замечали мелкие несоответствия между привычками принцессы Карабу и обычаями восточных стран. Увы, они не догадались обсуждать это приватно с семьей Уоралл. И, услышав все замечания, самозванка немедля корректировала своё поведение.

Сын миссис Уоралл, который ни на йоту не верил девушке, как-то раз назвал её лгуньей (понятно, по-английски). Он очень удивился, когда девушка в ответ закричала от возмущения: «Карабу не лгунья!». Но окружающие не сочли это странным. К этому времени ей якобы «выучить» несколько английских слов.

Впрочем, девушка понимала, что долго в статусе экзотической принцессе ей остаться не удастся. Тем более, что известность перешагнула за пределы деревушки и добралась до крупного Бристоля. Поэтому она несколько раз пыталась бежать из дома Уораллов. Так, хотела сесть на корабль, отплывающий в Соединённые Штаты, но опоздала.

При второй попытке бегства ей помешала громкая слава самозваной принцессы. В Бристоле беглянку опознали и торжественно препроводили в великосветский салон, где её вскоре разыскала миссис Уоралл.

Через несколько дней после второго побега самозванку все-таки разоблачили.

Некий доктор Уилкинсон всерьёз воспринял её историю и даже хотел расшифровать её язык. Он опубликовал несколько статей о принцессе Карабу в местных газетах и журналах, в том числе в «Бристольском журнале» (англ. The Bristol Journal). Из-за портрета в журнале всё и произошло. В принцессе Карабу некая миссис Нил опознала Мэри Уиллкокс, по мужу — Бейкер, дочь сапожника из Уитериджа, Девоншир. Естественно, она дала об этом знать семье Уораллов.

Оказалось, что «принцесса» какое-то время снимала комнату в её доме, затем и перед этим ещё несколько лет служила в разных домах, но нигде не могла задержаться надолго. Миссис Нил уверяла, что Мэри развлекала её юных дочерей языком собственного сочинения, состоящим из смеси цыганских и самолично изобретённых, несуществующих слов. Уходя из дома, она обмотала голову шалью, соорудив таким образом тюрбан.

А затем объявился и ещё один свидетель, сын колесника из Бристоля. Он клятвенно подтвердил, что за несколько дней до «обнаружения» самозваная принцесса вместе с ним зашла в пивную, где подкрепилась бифштексом и ромом.

Принцессе Карабу нечего было ответить на эти свидетельства. И она призналась в обмане.

Можно сказать, что по инерции, она попыталась сопротивляться, и рассказала, что долгое время жила в Индии, будучи нянькой в английском семействе. И снова — промах. Она не сумела дать правильный ответ ни на один вопрос об этой стране и её нрава. Это была капитуляция.

Она рассказала свою подлинную историю. Кстати, её настоящая жизнь была нисколько не скучней придуманной. Хотя...кто знает, было ли и это правдой.

Мэри Бейкер родилась в семье сапожника в деревне Уитеридж (Девоншир, Англия). У неё было шесть братьев и сестёр, часть из которых умерла в младенческом возрасте. Семья была очень и очень бедной. Мэри с восьми лет занималась прядением и ткачеством, иногда же наниматься батрачкой на окрестные фермы. Ей повезло, и она попала в качестве прислуги в богатый дом в Эксетере.

Скандал в семье провинциального мирового судьи рисковал стать достоянием всей страны, а то и Европы. Кто же хотел стать объектом для шуток о легковерии и невежестве бристольцев. Поэтому мистер и миссис Уоралл отправили девушку в Америку, в Филадельфию. Но через несколько лет она вернулась в Англию. Её никак не отпускал такой блистательный успех, пусть и окончившийся разоблачением. Поэтому мошенница Мэри пыталась зарабатывать публичными выступлениями в роли принцессы в Лондоне на Нью-Бонд-стрит, позднее — в Бристоле и Бате, требуя с каждого зрителя по 1 шиллингу. Однако из этого ничего не вышло.

А в сентябре 1828 года Мэри Берджесс окончательно поселилась в Бедминстере. Карьера «принцессы» закончилась весьма тривиально – в 1939 году её имя еще раз промелькнуло в документах. В этот раз как дамы, занимающейся поставкой медицинских пиявок в Бристольскую больницу. Увы.

Источник: ru.wikipedia.org.

Источник изображения: кадр из фильма Принцесса Карабу, Великобритания-США, 1994 год.