Тема ятрогенных преступлений (связанных с оказанием некачественной медпомощи и «врачебных ошибок») сегодня актуальна. И это очевидно: медицинская помощь нужна каждому, а значит, и от ошибки может пострадать любой. В начале октября пресс-служба СКР сообщила об инициативе добавить в УК РФ новую статью об ответственности за врачебные ошибки.

Медицинское профсообщество неоднозначно отнеслось к инициативе. Должны ли именно следователи определять, совершил ли врач ошибку? Не приведёт ли это к тому, что десятки тысяч врачей окажутся за решеткой? Усугубят ли процессы над врачами недоверие пациентов  к врачам?

Ниже мнение врача-кардиолога Алексея Эрлиха, которым он поделился в своём блоге на сайте «Эхо Москвы».

О том, что такое «врачебная ошибка»

Алексей Эрлих указывает на то, что понятие «врачебной ошибки» до сих пор никто чётко не определил. К этому даже подключили СКР, но и комитет пока не дал определения, только предложил судить о качестве работы врачей по так называемым «стандартам Минздрава».

Эрлих предлагает приглядеться к этим стандартам и приводит пример из нормы по лечению инфаркта миокарда: «пациенту в больнице надо 3 раза снять ЭКГ и дать 5 таблеток». При этом «стандарт» не указывает, что надо изучить ЭКГ и увидеть, нет ли возможного ухудшения, а также то, что действие таблеток следует контролировать.

Поэтому с точки зрения СКР врач, который не увидел ухудшения и не проследил за осложнениями будет чист и безгрешен. А сядет другой — который, например, зная, что у препарата есть противопоказания абсолютные (когда его никогда нельзя использовать) и относительные (когда можно, если очень нужно), взял на себя ответственность и пытаясь спасти жизнь пациента, как единственное возможное средство, ввёл ему препарат с относительным противопоказанием, и эта попытка оказалась неудачной…

«Даже строгое следование международным клиническим руководствам не защитит врачей от возможных нападок СКР», - считает Алексей Эрлих. Многие положения этих документов написаны с оговорками типа «можно рассмотреть использование», «возможно улучшит», «если нет очень высокого риска» и проч.

Авторы этих руководств даже не предполагали, что читателями станут не врачи, а следователи СКР. Они надеялись на здравый смысл и образованность врачей, а не на букву УКРФ.  

Об ответственности врачей

Как же всё-таки наказывать врача, если в своей работе он допустил ошибку. Алексей Эрлих сформулировал свои предложения в четырех пунктах:

«1) Я хочу, чтобы ответственность врача была взвешенной. Нельзя врача за медицинскую ошибку наказывать уголовно или административно. Ведь такого нет ни в одном профессиональном сообществе. В тюрьмах же не сидят полицейские и следователи СКР за то, что не смогли найти жёстких преступников-грабителей-убийц (хотя эта вина посильнее будет). Не сидят пожарные, не сумевшие погасить пылающий дом, не сидят чиновники, растерявшие государственные миллионы (например, на строительстве олимпийских объектов в Сочи или стадиона в Питере).

2) Я хочу, чтобы «врачебной ошибкой» не называли любой смертельный исход, связанный с болезнью и лечением. К сожалению, наши пациенты умирают. И к сожалению, мы не всегда можем им помочь. Даже если очень хотим.

3) Я хочу, чтобы «медицинскую неудачу» отделяли от небрежности, халатности и разгильдяйства. К сожалению, этого в нашей реальности слишком много. Слишком много вокруг примеров медицинского разгильдяйства, которые зачастую не приводят к смерти, но за которые врачи не несут никакой ответственности. В отличие от этого, «Медицинское решение», это некое ответственное действие, принятое на основании образования, опыта, правил. Оно не должно быть объектом уголовного наказания. Его не должны оценивать следователи.

4) Только медицинское сообщество, только профессионалы, понимающие цену медицинскому решению, могут оценивать работу врача (пусть даже по запросам СКР). Но только профессионалы. И существование независимых профессиональных сообществ, которые могут давать медицинскую оценку тому или иному медицинскому действию или бездействию, это обязательное условие нормального общества.»